Все хотят хорошо жить. Многие путают это с желанием, чтобы хорошо жилось. Почувствуйте разницу.
Часто говорят о «качестве жизни». Купите новую машину (холодильник, телевизор, ... — ненужное подчеркнуть) — и вы будете «жить лучше». «Изменим жизнь к лучшему! Не рвите на себе волосы, покупайте депиляторы фирмы „Филипс“». Забывают, что для того, чтобы вкусно есть, нужно хорошее пищеварение. Соответственно, для того, чтобы жить лучше, нужно быть тем, кто может жить лучше. Иначе холодильник (телевизор, машина, депилятор) не поможет. Столь нужному внешнему обустройству необходимо еще нечто в самом человеке, чтобы имело смысл говорить о новом качестве жизни.
Качество жизни зависит от мастерства в «искусстве жизни».
Все знают, что такое мастерство. Многие умеют его ценить в различных областях жизни. Замысловатый девайс, мастерство актера, красивый гол...
Не всякий поймет, если речь пойдет о «мастерстве жизни». Но жизнь бросает людям вызовы не только в виде инноваций конкурирующей фирмы или стойки вражеского вратаря. Эрик Берн говорит о возможности «превращения каждого часа в произведение искусства» и — шире — о том, что «вся жизнь, с ее дружбой и враждой, интимностью и ссорами, комедиями и трагедиями, дает по меньшей мере возможность завершения в охватывающих ее цельности и благородстве».
То, чем мы соприкасаемся с жизнью, преобразуем жизнь, постигаем жизнь, радуемся жизни — это психика.
Мастерство в обхождении с психикой — это психо-техника, от древнегреческого «тэхне» — умение, мастерство, искусство.
Идея психотехники — «искусства властвовать собой» — довольно древняя идея. Однако в древности она была эзотерической, предназначенной для очень узкого круга специально подготовленных людей. Пример таких сообществ в античности — братство пифагорейцев, общины терапевтов. В наше время «эзотерические» знания стали площадными. Про все написано в сотнях книжек, все всем как бы известно. Как организовать свое время, как заработать много денег, как выйти замуж, как продать слона, как стать хорошим человеком...
Но чтения книжек и мечтания перед сном может оказаться недостаточно. Хорошо жить — занятие не простое, этому нужно учиться.
Кто живет
Многие люди, собираясь чему-нибудь учиться, — например, играть на фортепиано, — с самого начала хотят научиться «хоть как-нибудь», подразумевая, что хорошо у них не получится. То же и про жизнь. Многие живут кое-как, «как придется». «Приходится» жить не очень хорошо, — что естественно при такой установке, поскольку давление жизни велико, и если человек не хочет или не умеет «держать» это давление, жизнь начинает его «мять». И он начинает мечтать, чтобы обстоятельства его жизни сложились иначе, чем они сложились, надеясь, что тогда ему будет житься лучше. Очень трудно уговорить людей подвергнуть сомнению эту мифологическую надежду, которая держит их там, где они есть и где им не нравится быть. Многие, например, уверены, что им жилось бы гораздо лучше, будь у них больше денег, и мало кто способен немного подумать и понять, что реально это не так.
(Для непонятливых: если человеку действительно нужны деньги на что-то конкретное и если он умеет хорошо жить, то и деньги — среди прочего — у него будут. Или потребное «придет» к нему в обход денег. А если человеку нужны деньги, но их у него нет, то либо он «изживает свою дурную карму» — дело благодарное и полезное, либо он не умеет хорошо жить.)
Возможность учиться хорошо жить прежде всего требует, чтобы человек «всей своей массой», как говорил Гурджиев, понял, что это именно он живет, он проживает свою жизнь, а не жизнь «живет» его, «обходясь» с ним так или иначе.
Вот простой пример, который поможет разобраться, в чем тут дело. Некий молодой человек учится в некоем институте. Ему там не нравится, — неинтересно, напряжно, приходится много заниматься тем, чем он вовсе не хочет заниматься. Учится он там потому, что этого хотят его родители. Так что он полагает себя Человеком-Которого-Заставили-Учиться-Там-Где-Ему-Не-Хочется. Занять в жизни активную позицию не значит просто бросить все это, — без предварительной метанойи, «перестройки ума» это может оказаться просто бунтом, который не ведет ни к свободе, ни к мастерству жизни. Свобода и мастерство начинаются с утверждения себя Человеком-Который-Учится-В-Этом-Институте-Потому-Что-У-Него-Есть-Для-Этого-Причины.
Причины могут состоять, например, в том, что он любит своих родителей и не хочет их огорчать. Тогда, поняв, что это его собственный выбор, он может этот выбор либо утвердить, полагая, что для любимых родителей он может сделать такую малость — закончить этот институт, либо честно признать, что «любит» он их не в такой степени, чтобы даром потерять пять лет жизни. Или (более распространенный, к сожалению, случай) молодой человек зависит от своих родителей (как кричала своей дочке одна уважаемая одесская дама: «На кому ты топ ногой, на твой родной мама, который тебя ест и пьет?!») и не может позволить себе с ними ссориться. Если его хватит на то, чтобы это признать, он может осознать себя как Человека-Который-Учится-В-Этом-Институте-Потому-Что-Считает-Необходимым-Выполнять-Волю-Родителей. Это, опять же, его свободный выбор, и если выбор его таков, это нужно честно признать, равно как и то, что, — поскольку это выбор, — есть и альтернативы, только они его устраивают гораздо меньше.
Ситуация при этом меняется коренным образом. Поняв, что он сам делает этот выбор, соотнося, как говорится, цену и качество, молодой человек лишается возможности тратить энергию на нытье и жалость к себе и начинает учиться в своем институте так, как он сам считает нужным. Если родители заинтересованы в его отметках, а он заинтересован в том, чтобы они были им довольны, он начинает учиться хорошо (что нетрудно). Если родителям (и ему самому) все равно, какие отметки он получает, он может попробовать учиться на тройки (что труднее, но при определенных обстоятельствах тоже выполнимо). В любом случае он это делает так или иначе, потому что он сам так решил.
Это пример частный, в общем же речь идет о том, чтобы из Человека-Который-Вынужден-Жить-В-Тех-Обстоятельствах-В-Которые-Загнала-Его-Жизнь, переименовать себя в Человека-Который-Хочет-Учиться-Хорошо-Жить и использует любые обстоятельства, которые предоставила ему жизнь, чтобы это делать. То есть из пассивной, страдательной позиции — «меня загнали», «со мной это делают», переименовать себя в активного человека, который к каждой жизненной ситуации относится как к возможности чему-то научиться, развить какие-то способности, стать еще умнее, еще добрее и т.д.
Основной прием психотехники
От техники как искусства естественно ожидать эффективности. От психотехники часто ожидают, что она сделает лучше жизнь того, кто ею занимается. Мы расширим эту формулировку: задача психотехнической работы состоит в том, чтобы не только нам стало лучше, но и мы сами стали лучше. Можно сказать, что психотехника стремится к формированию хорошего человека, то есть человека, который умеет хорошо жить.
Каждый человек имеет какие-то представления о том, что значить жить хорошо. И для начала (только для начала, конечно — см. Идеалы и допуски) этого достаточно.
Психотехнически вопрос для каждого (каждой) из нас стоит так: с какой полнотой я использую в своей реальной жизни, в своем реальном поведении собственные представления о том, что такое хорошо и что такое плохо? Нетрудно убедиться в том, что почти каждый из нас имеет возможность делать это в значительно большей степени, чем делал доныне.
Если попробовать действительно это делать (а не просто мечтать) (ср. Практика работы над волей), — в чем и состоит основной прием психотехники, — то, скорее всего, начнут происходить две вещи. Во-первых, к этим представлениям придется отнестись с большей серьезностью. Пока они были не очень обязательными к исполнению, с них и спрос был невелик. Они могли быть расплывчатыми, неопределенными, отрывочными, даже сомнительными («Мнение-то у меня есть, но я не знаю, согласен ли я с ним»).
Здесь, — как во многих других случаях, — может помочь хороший совет Гурджиева: начинайте работу с тех представлений, в которых вы вполне уверены. Если, начав с их более настойчивой реализации, вы будете упорно работать, через некоторое время вы обнаружите, что определенных представлений становится все больше, а неуверенности и неопределенности — все меньше.
Во-вторых, задавшись целью хотя бы попробовать жить в (несколько большем) соответствии с собственными представлениями о том, что такое хорошо, каждый сразу увидит, насколько это трудно. Тут, собственно, и появится необходимость в технике, то есть множестве конкретных умений. Когда действительно захочется жить хорошо, тогда будет смысл овладевать искусством управления своей жизнью — психотехникой.
Но, так или иначе, учиться хорошо жить — значит обладать способностью что-то делать. У каждого из нас есть возможность когда-то что-то делать, и только постольку, поскольку такая возможность есть, имеют смысл все разговоры о хорошем и плохом. До некоторой степени у нас всегда есть выбор: сделать то или это, или не сделать того или этого. И мы можем жить хорошо в той мере, в какой мы пользуемся этим выбором, делая то, что считаем нужным, и не делая того, что считаем ненужным.
Человек, который живет хорошо, — это, среди прочего, человек, который много чего может. Человек живет тем лучше, чем больше он может (если, конечно, он направляет это к «добру»). А если человек ничего не может, то говорить, что он живет хорошо (или плохо) совершенно бессмысленно; он живет «никак». А как выглядит «снаружи» то, как ему живется — это дело совершенно другое. «У одних жемчуг мелок, у других — суп редок».